Башлачев
Александр - Похороны шута
Em Am Em
Еловые лапы охотно
грызут мои руки.
Em Am Em
Горячей смолой заливает
рубаху свеча.
Am Em
Средь шумного бала шуты
умирают от скуки
Н Am
Под хохот придворных
лакеев и вздох палача.
Лошадка лениво плетется
по краю сугроба.
Сегодня молчат бубенцы
моего колпака.
Мне тесно в уютной
коробке отдельного гроба.
Хочется курить, но
никто не дает табака.
Em Am
Н Em
Хмурый дьячок с подбитой щекой
Em
Am Н Em
Тянет-выводит за упокой.
Em Am Н
Em
Плотник Демьян, сколотивший крест,
Em Am Н Em
Как всегда пьян - да нет, гляди-тко,
трезв!
Em Am
Н Em
Снял свою маску бродячий актер.
Em Am Н
Em
Снял свою каску стрелецкий майор.
Em Am
Дама в вуали опухла от слез
Н Em
И воет в печали ободранный пес.
Эй, дьякон, молись за
спасение божьего храма!
Эй, дама, ну что там из
вас беспрерывно течет?
На ваших глазах эта
старая пошлая драма
Легко обращается в
новый смешной анекдот.
Вот возьму и воскресну
- то-то вам будет потеха!
Вот так - не хочу
помирать, да и дело с концом.
Подать сюда бочку
отборного крепкого смеха!
Хлебнем и закусим
хрустящим соленым словцом.
Пенная брага в лампаде дьячка.
Враз излечилась больная щека.
Водит с крестом хороводы Демьян.
- Эй, плотник, налито! - Да я уже пьян.
Спирт в банке грима мешает актер.
Хлещет стрелецкую бравый майор.
Дама в вуали и радостный пес -
Эх, поцеловали друг друга взасос.
Еловые лапы готовы
лизать мои руки.
Но я их - в костер, что
растет из огарка свечи.
Да кто вам сказал, что
шуты умирают от скуки?
Звени, мой бубенчик!
Работай, подлец, не молчи!
Я красным вином написал
заявленье о смерти.
Причина прогула - мол,
запил, куда ж во хмелю?
Два раза за мной
приходили дежурные черти,
На третий сломались и
скинулись по рублю.
А ночью сама
притащилась слепая старуха.
Сверкнула серпом и сухо
сказала: "Пора!"
Но я подошел и такое ей
крикнул на ухо,
Что кости от смеха
гремели у ней до утра.
Спит и во сне напевает дьячок:
"Крутится, крутится старый
волчок"
Плотник позорит коллегу-Христа -
Спит на заблеванных досках креста.
Дружно храпят актер и майор.
Дама с собачкой идут в темный бор.
Долго старуха тряслась у костра,
Но встал я и сухо сказал ей:
"Пора".
|